Уильям Шекспир
«Мера за меру»

«Закон не был мертв, – он спал». Что делать, если падение нравов достигло критической точки и законы не работают? Как выясняется, идея «закрутить гайки» может обернуться еще большими проблемами.

Но шекспировская «Мера за меру» не исчерпывается хитроумным сюжетом, замешанным на переодеваниях и подменах: в ней разгул раблезианского масштаба соседствует с образцом несгибаемой нравственности и чистоты и горьким обличением человеческих слабостей.

«Мера за меру» в конце викторианской эпохи считалась скандальной, – её постановка в 1870-х годах даже вызвала протесты. Причина – в действительно чрезвычайно разнузданных картинах впавшей в порок Вены и, конечно, в самом сюжете, который закручивается вокруг внебрачного секса.

Герцог Вены Винченцио, в попытке приструнить своих не на шутку разошедшихся поданных, слагает с себя полномочия, и оставляет наместником судью-пуританина Анджело (одна из первых крупных ролей молодого актера Курта Эгиавана). Внебрачные связи запрещены, и в борьбе с развратом под репрессии Анджело попадает молодая пара: Клавдио и Джульетта успели согрешить до брака, поскольку у них не хватало денег на свадьбу. Клавдио грозит смертная казнь, и просить за него к Анджело приходит сестра Клавдио Изабелла (опытная драматическая актриса Мэрайя Гэйл) – образец непорочности и чистоты. 

Анджело предлагает Изабелле сделку: в обмен на ночь с ней он помилует Клавдио. Но Изабелла считает, что лучше смерть, чем позор, и готова пожертвовать ради своих принципов даже братом. Выживет ли Клавдио и будет ли наказан Анджело за жестокость и лицемерие?.. 

Не самому известному позднему произведению Уильяма Шекспира везло в последнее время на причудливые постановки, – сюжет вполне позволяет помещать историю в мир авторитарной антиутопии наподобие «Рассказа служанки» (The Handmaid's Tale, 2017). Доминик Дромгул же, для которого этот спектакль в «Глобусе» стал прощальным на посту художественного руководителя, остается верен духу театра. Когда-то именно «Мера за меру» в постановке Марка Райлэнса в «Глобусе» открыла для Дромгула эту пьесу; так что режиссер решил отдать дань предшественнику и одновременно подытожить 10 лет своего правления.

Картины разврата поданы с традиционной для «Глобуса» откровенностью и жизнерадостностью, – это самые смешные и разнузданные сцены спектакля, чему немало способствует зажигательная музыка Клэр ван Кэмпэн. Герцог Винченцио подан тоже как комический персонаж.

Но сложные герои Шекспира (Пушкин, например, считал Анджело очень глубоким характером) не допускают плоской трактовки. Сцена между Анджело, который, дав волю похоти, набрасывается на девственницу Изабеллу, внезапно поднимает очень, к сожалению, знакомые и болезненные темы: «кто виноват, насильник или жертва» и «рассказывать ли об этом, если мне никто не поверит».

Мэрайя Гэйл блестяще играет Изабеллу – этот скромный, но несгибаемый нравственный стержень, вокруг которого закручивается весь хоровод других героев: распущенных, лицемерных, похотливых, лукавых, нечестных или просто слабых, как ее брат. Поднимаясь выше матримониально-половых проблем, Изабелла озвучивает главную мысль Шекспира: честь может быть дороже жизни и изменять принципам нельзя. «Жизнь позорная еще ужасней!» – восклицает Изабелла, проклиная брата.