В этом уникальном проекте под знаком «маленькой трагедии»
Пушкина «Моцарт и Сальери» представлены два полюса оперного театра – музыкальная
драма и опера-буффа – и, соответственно, разделенные столетием два композитора.
Николай Андреевич Римский-Корсаков – русский классик, профессор Петербургской
консерватории, автор таких оперных шедевров, как «Снегурочка», «Царская
невеста», «Сказание о невидимом граде Китеже и деве Февронии», «Золотой
петушок», и Александр Чайковский –
живущий среди нас современный российский композитор, необычайно творчески
продуктивный и востребованный временем, автор сочинений практически во всех
жанрах, профессор Московской консерватории.
Пушкин, а вслед за ним и
Римский-Корсаков во главу угла поставили две проблемы – зависть прославленного
мастера к «божественной гениальности» художника-соперника и противостояние
«гениальной легкости» каждодневному, подчас изнурительному труду во имя
достижения творческого результата. Это с легкой руки Пушкина с его убийственным выводом о том, что «гений и злодейство – вещи
несовместные», Сальери, отравивший Моцарта, стал именем нарицательным. В музыке
Римского-Корсакова это воссоздано
необычайно рельефно и убедительно. Говорят, что от трагического до смешного один
шаг. А. Чайковский в своей опере «Мотя
и Савелий» предлагает прочесть трагедию Пушкина «задом наперед», то
есть от конца к началу. В этом
зеркальном отражении известного сюжета он переводит действие за кулисы Клуба
художественной самодеятельности, где его директор Мотя и худрук Савелий, возомнив себя пушкинскими героями, под влиянием выпитого
предаются воспоминаниям о только что закончившемся спектакле: не смерть гения музыки, а чудесное возвращение
его из небытия возникает в их хмельных фантазиях. И вот уже трагедия оборачивается музыкальным анекдотом, оперой-шуткой, едва
ли не китчем, где перемешано всё и вся – высокопарный «высокий штиль», пародирующий Пушкина, опереточная
заздравная, душещипательный романс, фольклорная зарисовка, эстрадный шлягер,
а то и искрометные буги-вуги. Как признается автор, ему прежде всего «хотелось
показать, насколько гениален был Александр Сергеевич Пушкин: даже когда читаешь
его произведение задом наперед, то там все равно остается логика, сюжет».
