«Нижинский»
Балет Джона Ноймайера

Джон Ноймайер представляет великого танцовщика зрителю во многих его сценических созданиях: Арлекин из «Карнавала», Призрак розы из одноимённого балета, Юноша из «Игр» и легендарный Петрушка. Главная тема балета — раздвоение личностей Вацлава и Ромолы Нижинских. Она превращается в Нимфу и Зобеиду, а он — в Фавна и Золотого Раба. Как и в жизни, герои знакомятся на корабле, который шёл в Южную Америку и вёз труппу «Русского балета» на гастроли. Дягилев, боявшийся морских путешествий, остался в Европе, и его отсутствие дало возможность «Фавну» увидеть «Нимфу», а «Зобеиде» соблазнить «Золотого Раба».

Великолепная сценография и костюмы выстроены на эскизах Льва Бакста и Александра Бенуа к дягилевским балетам. Это помогает почувствовать эпоху Нижинского. Война — самое главное событие в судьбе Нижинского — становится лейтмотивом балета. В ожидании конца войны и возвращения на родину в Россию Нижинский исполняет перед случайными зрителями свой знаменитый, гениально-безумный танец на бархатном кресте. Война иллюстрируется в балете музыкой Одиннадцатой симфонии Шостаковича, в то время как биографическая линия балета развивается под музыку Роберта Шумана («Венский карнавал») и Сонаты для альта и фортепиано Дмитрия Шостаковича. Фрагменты из «Шехеразады» Николая Римского-Корсакова и Двадцатая прелюдия Фредерика Шопена звучат как воспоминания о ролях легендарного танцовщика.

«По сложности и совокупности актёрских и танцевальных задач партия Нижинского требует от исполнителя неимоверной самоотдачи и может быть приравнена к подвигу. На главного героя Ноймайер возложил колоссальную драматургическую и эмоциональную нагрузку. Его хореографически развёрнутая и напряжённая персональная жизнь в спектакле трактована как жизнь, прежде всего, артиста, подвижника искусства, неустанно совершенствующего своё мастерство в балетном классе. Экзерсис в своих опорных па — его молитва, его убежище, его образ мыслей, источник его артистического и балетмейстерского вдохновения».

Наталья Зозулина, балетовед

«В „Нижинском" Ноймайер выделяет два сложных лейтмотива: Ромола, Золотой Раб, Фавн, Русские сезоны Дягилева, „Игры" — для I акта и „Сильфиды", Петрушка, революция, война, „Весна священная", безумие брата Станислава — для II акта. Сумасшествия, как затяжной болезни, в балете нет, есть причины и следствия, логические выводы. Ключевой образ второго акта — Петрушка, но это не просто роковая роль, которая свела танцовщика с ума. Скорее — это театральное отражение того, что с ним случилось в реальном мире. Из балета Фокина, страдающее от безвыходности (нет выхода, сплошная стена) и нелюбви тряпичное существо попадает в беспредельное раздолье войны и ситуацию, когда отсутствует властная рука патрона (Дягилева). Вот эта ненужная свобода, вторая беспомощность оказываются сильнее сумасшествия. Выброшенный из вертепного театра в чистое поле Петрушка, гениально исполненный Ллойдом Риггинсом, — самая сильная и по-настоящему театральная находка Ноймайера. Еще один интересный ход — неисторичность Дягилева, он появляется только в диалогах с Нижинским, только в поле его зрения, чтобы выполнить некую функцию. Пересказывая историю Нижинского, Ноймайер боялся впасть в исторический реализм кинематографа и пожертвовал персоной Дягилева, превратив его в тень — с тонким профилем, бестелесную и белокурую. Зато усилил материальность Ромолы — пышной и красивой, разведя, таким образом, два полюса в судьбе Нижинского».

Екатерина Беляева, критик