Чайковский – «Щелкунчик».
Мариинский театр

Написанная по сценарному плану Мариуса Петипа для сказочного балета-феерии, музыка Чайковского впервые прозвучала в спектакле, поставленном Львом Ивановым в 1892 году. Роскошно оформленный спектакль отвечал духу балетов XIX века – цельность сюжетной драматургии не была в числе первоочередных задач хореографа, балетмейстер сосредоточил внимание на богатстве танцевального текста. «Нет в музыке "Щелкунчика" ни одного ритма, ни одного такта, который не перелился бы в танец. Всё кипит на сцене неумолчно тихим плеском тишайших фигур с взрывами румяного счастливого детского смеха, детских утех, упоений и секундных огорчений», – с ностальгией вспоминал критик Волынский постановку Иванова, снятую с репертуара в советской стране. 

Авангардные 1920-е подарили ленинградской сцене новое прочтение музыки Чайковского. В спектакле, поставленном Фёдором Лопуховым, не было места безмятежной гармонии классического танца. Акробатические поддержки, шпагаты и мелодекламация потеснили традиционные вариации и па-де-де. Однако пластические эксперименты и подчеркивание хореографом трагического начала партитуры Чайковского были встречены критикой настороженно. 

Уже в 1934-м в афише появился новый «Щелкунчик» – постановка Василия Вайнонена, дитя новой эпохи, приветствовавшей политкорректность и обоснованность танца развитием фабульного действия. «Сценарий "Щелкунчика" Петипа не удовлетворял меня отсутствием реалистической трактовки первого акта, прерывностью интриги и налетом сусальности (пряничные домики, наряженные в накидочки мыши и т.д.)», – писал хореограф и, отказываясь от фантастических персонажей, сочинял спектакль о девочке, которой приснились чудеса. Хореограф услышал в музыке Чайковского гармонию конфетно-карамельных детских грёз и выстраивал танцевальное действие, опираясь на традиции балета ХIХ века – с развёрнутыми классическими ансамблями Вальса снежинок и Розового вальса, па-де-де главных персонажей и дивертисментом характерных танцев в стране Сластей. 

«Щелкунчик» Вайнонена создавался привычным языком классики, перипетии сюжета в нём были представлены танцевально, и его хореографическое разнообразие стало залогом долгой сценической жизни. Спектакль не сходит со сцены уже более восьмидесяти лет. Сегодня его исполняют как артисты Мариинского театра, так и студенты Академии русского балета имени А. Я. Вагановой. 

Ольга Макарова