Столетие Ингмара Бергмана показало, что великий шведский классик не забронзовел. Напротив, каждый раз, когда мы пересматриваем один из его фильмов, невольно вступаем с ним в диалог – все они отзываются в современности чем-то живым, болезненным, очень личным для многих. Небольшая ретроспектива лучших бергмановских картин разных лет показывает, насколько многоликим был режиссер: мистик и психолог, трагик и комедиограф. Он заставляет вернуться к вечной, увы, теме насилия над женщиной и этической проблеме отмщения («Девичий источник»), проанализировать институт брака и его вялотекущий кризис («Сцены из супружеской жизни»), задуматься о вере и религии («Причастие»), природе случайности («Улыбки летней ночи»), мимолетности любви («Лето с Моникой»). И о том, как талант делает сиюминутное вечным, а вечное – сегодняшним.
Антон Долин
Лирическая киноповесть о любви, о нежности и бунтарстве на фоне скоротечного скандинавского лета.
Юные Моника и Харри бегут из унылого Стокгольма на остров Орнё. В этом райском уголке они проводят самое счастливое лето и мечтают о семейном счастье. Но приходит осень, и героям приходится вернуться в город, к той самой реальности, от которой они столь страстно мечтали освободиться...
В этой картине Ингмар Бергман очень близко подошёл к эстетике итальянского неореализма в духе Роберто Росселлини и Джузеппе Де Сантиса. Столкновение личного и социального влечёт за собой трагический финал: современная Джульетта бросает своего Ромео. Вместе с тем бергмановские герои-северяне внешне менее страстные, чем итальянцы — персонажи неореалистических фильмов; у Бергмана страсти реже прорываются на поверхность. Жан-Люк Годар писал: «Моника» для современного кино то же, что «Рождение нации» для кино классического.
